О.А. Андреева
История государства и права зарубежных стран
Учебное пособие. – Таганрог: Изд-во ТТИ ЮФУ, 2011. – 311с.
| Предыдущая |
1.4. История государства и права средних веков. Пути развития средневековых цивилизаций запада и востока
1.4.3. Средневековое государство и право в Германии
В 843 г. по Верденскому договору из состава Франкской империи в самостоятельное государство выделилось Восточно-Франкское королевство, представлявшее собой совокупность самостоятельных герцогств: Саксонии, Швабии, Тюрингии, Франконии и др.
В IX−X вв. в Тевтонии (название того времени будущей Германии) установилась сильная королевская власть. Короли проводили активную захватническую политику на Востоке и Юге, в результате которой к стране были присоединены завоеванные Лотарингия и Фризия (Фрисландия) – французские, италийские и славянские земли. Завершение формирования германского раннефеодального (сеньориального) государства произошло после избрания в 919г. германским королем саксонского герцога Генриха I, основателя Саксонской династии. В 962г. Папа Римский удостоил короля Отгона I императорской короны, и возрожденная держава впоследствии получила благозвучное название «Священная Римская империя германской нации». В этот период в Германии разрасталось крупное феодальное землевладение и масса крестьян вовлекалась в личную и поземельную зависимость от феодалов-собственников. Однако этот процесс сравнительно с другими странами Европы (особенно с Францией) протекал медленно и неравномерно.
До конца XI в. Германия представляла собой относительно единое государственное целое, и королевская власть обладала значительной силой. Король опирался также на поддержку церкви, где основной опорой стал епископат. Сохранялась в разных формах раннефеодальная система судебно-административного устройства с делением на графства и сотни (административная единица, часть графства). Общегосударственная военная организация обеспечивала обязательную военную службу свободных людей и военную повинность вассалов в пользу короля. К концу XI в. население Германии было вовлечено в систему феодальных отношений и начался интенсивный рост городов как старых римских укреплений, так и новых ремесленных и торговых поселений. Однако уже с середины XI в. в Германии усилился процесс политической децентрализации. Крупные феодалы, приобретя всю полноту судебно-административной власти, стали создавать замкнутые владения. Большинство городов, первоначально находившихся в зависимости от сеньоров (епископов, светских феодалов, короля), добивались освобождения от их власти, статуса самоуправления и личной свободы горожан. Немецкие города по правовому положению условно делились на три вида: имперские, вольные и княжеские, население которых состояло из купечества, земельных собственников, ремесленников, подмастерьев.
Северогерманские города во главе с Любеком впоследствии объединились в крупный торговый союз – Ганзу. Ганза – это средневековый городской торговый союз со сферой деятельности от Новгорода до Лондона, купеческое товарищество, организованное особым образом. Средневековые купцы были энергичными, воинственными и неутомимыми людьми, которые, однако, испытывали сильные притеснения со стороны других сословий и социальных групп. Им за дорогую плату навязывались группы вооруженных охранников под видом защиты от грабителей. Всякое судно, потерпевшее крушение вблизи берега моря или реки, всякая повозка, колесо которой сломалось на улице чужого города, становились вместе с товаром собственностью владельца той территории, где произошло бедствие. В этой обстановке купцы нередко отстаивали свои интересы с оружием в руках. Ганза представляла собой слияние союзов двух родов, предназначенных именно для защиты своих интересов от притеснений. Они объединяли товарищества немецких купцов на чужбине (называвшихся гильдиями или ганзами), а у себя на родине представляли собой городские союзы. На их основе возникла, например, торговая компания «Великая немецкая Ганза». Ганзы немецких купцов были в Лондоне, Брюгге, Новгороде, на острове Готланд и в других пунктах Балтики и Средиземноморья.
Помимо горожан германское общество того времени включало в себя два основных сословия: военное рыцарство и податное крестьянство. Крестьянство, в свою очередь, делилось на свободное (собственники) и несвободное (крепостные, холопы). Формы феодальной зависимости крестьян были разнообразными: наиболее зависимые – подвластные и полусвободные – чиншевики-арендаторы. В то же время сохранялись и лично свободные аллодисты, и крестьяне – жители общин (марок). В связи с этим уместно говорить о многоукладности германской экономики и неоднородности политических сословий.
Самым крупным феодалом и собственником страны в то время был король. В этот период в Германии процветали вассально-ленные отношения, которые впоследствии оказались одной из основных причин распада державы на отдельные княжества, существовавшие вплоть до XIX в. Королевская власть все более ослабевала, хотя центром государственной власти считался королевский двор. Главным должностным лицом был канцлер, ведавший почти всеми делами государства. Огромную роль во властных структурах играли собрания феодалов, которые издавали законы, определяли компетенцию короля. Утвердившийся позже в Германии принцип избирательной монархии дозволял тому, кто не участвовал в выборах короля, считать себя свободным от его власти.
Судебную власть осуществляли также феодальные, церковные и городские суды. В Вестфалии и некоторых других землях получили широкое распространение особые суды – фемы, которые рассматривали дела лиц, пользующихся дурной славой. Притом хотя подсудимый часто не вызывался на заседание, как правило, ему выносился смертный приговор, который приводился в исполнение одним из членов этого судилища.
С конца XIII в. фактическое управление страной осуществляла коллегия курфюрстов. В отдельных землях действовали собрания местных чинов (ландтаги) – сословные представительства дворянства, духовенства и горожан. Ландтаг поначалу считался верховным судом земли и ограничивал власть князя. Магистратам же во главе с бургомистром принадлежала исполнительная власть в городах.
В XIII−XIV вв. территориальная раздробленность страны нарастала. Князья превращались фактически в независимых государей. Со временем Германия окончательно распалась на множество княжеств, графств, баронств и рыцарских владений. В некоторых княжествах в XIV в. сформировались собрания земских чинов, состоявшие из духовенства, рыцарей, горожан, – ландтаги. Одновременно завершается оформление системы сословий и сословного представительства. В связи с возвышением роли князей из них выделилась немногочисленная группа светских и духовных аристократов, которые оказывали решающее влияние на государственную власть. Их называли курфюрстами – князьями-избирателями, так как именно им принадлежало право избрания короля.
Германское средневековое общество составляли следующие сословные группы: имперские сословия – имперские князья, имперские рыцари и представители имперских городов; земские сословия (в княжествах) – дворяне и духовенство; горожане. Духовенство условно подразделялось на две категории: высшее − епископы, аббаты и низшее – сельские и городские священники. В германских городах имущественная дифференциация привела к образованию трех групп: патрициата – городской верхушки, которая держала в своих руках все городские должности; бюргерства, состоявшего из населения среднего достатка, полноправных мастеров (находилось в оппозиции к патрициату); городского плебса, также оппозиционно настроенного по отношению к патрициату (это были подмастерья, поденщики, неимущие горожане).
В Германии в рассматриваемый период, кроме императора и коллегии князей, действовали и сословно-представительные органы. Высший сословно-представительный общегерманский орган – рейхстаг – состоял из трех коллегий: курфюрстов, коллегии князей, графов и свободных господ, представителей имперских (по некоторым данным и вольных) городов. Компетенция рейхстага не была четко определена. Император испрашивал его согласия по военным, международным и финансовым вопросам. Акты рейхстага, не обладая обязательной силой, имели рекомендательный характер.
В XIV в. принцип избрания на престол по воле собрания высшей знати империи стал абсолютным. Это было закреплено в особом документе – «Золотой булле» 1356 г., принятом по настоянию владетельных князей. Согласно 31-статейной Булле император избирался особой коллегией семи князей-избирателей – курфюрстов, причем это право князей признавалось наследственным. Более 20 статей этого документа отведено вольностям, привилегиям и иммунитетам курфюрстов. Обычно считают, что «Золотая булла» легально закрепила режим всевластия курфюрстов.
После своего избрания император был обязан не только признать и одобрить все привилегии, вольности, саны князей-избирателей, но даже даровать новые. Впоследствии это вошло в конституционную практику средневековой Германии под названием избирательных капитуляций императора, которые подписывались им вплоть до конца XVIII в.
«Золотая булла», которую часто именуют «конституцией средневековой Германии», подтвердила, таким образом, полную политическую независимость курфюрстов, их правовое превосходство в своих землях. Курфюрсты, а не император, обладали высшей юрисдикцией в своем княжестве и в целом в империи, за исключением королевского права объявлять войну и заключать мир с иностранными государствами.
Консервативный характер германской общины и медленное утверждение феодализма обусловили длительное сохранение пережитков обычного права. Наличие множества самостоятельных княжеств препятствовало выработке единых норм права. Почти в каждой части страны действовали свои правовые обычаи, причем господствующее сословие старалось закрепить свои привилегии. Партикуляризм – это характерная черта права феодальной Германии, поэтому в каждом княжестве и в крупных городах имелись свои сборники права. Общегерманская кодификация права на уровне первых попыток начала предприниматься только в конце XV−XVI в.
К источникам права средневековой Германии можно отнести:
· правовые обычаи (их сборники);
· реципированное римское право;
· городское право;
· каноническое право.
В Германии первоначально преобладало обычное право, пестрое и многообразное. Условно его можно разделить на три части: право феодалов или ленное, крестьянское или земское и городское право. Все это порождало путаницу и неразбериху при осуществлении правосудия.
Партикуляризм ленного, земского и городского права и отсутствие единого свода имперских законов вынуждали судей все чаще обращаться к Дигестам и Кодексу Юстиниана. Возрождение интереса германских юристов к римскому праву наблюдается еще в начале XIII в., а в конце XV в. знаменитый Свод римского права был официально признан действующим источником гражданского права страны. Это положение сохранялось несколько столетий. По наиболее сложным казусам судьям-шеффенам разрешалось брать консультации в университетах, при этом свои заключения профессора давали в форме проекта решения, иногда обязательного для суда. Шеффены играли важную роль в правотворчестве. В их обязанности входило не только выяснение фактической стороны дела, осознание и оценка доказательства, но также при необходимости «отыскание права». Это означало, что шеффены призывались, используя свои познания, искать юридическую норму и на ее основе разрешать конкретное дело. При таком подходе к делу даже по одинаковым случаям шеффены могли выносить самые разнообразные вердикты, конечно, считаясь в первую очередь с интересами крупных феодалов.
В течение XII – начале XIII в. появляются первые частные записи обычного права Германской империи. К ним относятся Саксонское (на Севере Германии) и Швабское (на Юге) зерцала, составленные в XIII в. Источниками Зерцал послужили нормы обычного и канонического права, а также заимствования из Кодификации Юстиниана.
Бесспорно, что «Саксонское зерцало» – один из наиболее известных правовых памятников средневековой Германии. Созданное около 1230г. саксонским шеффеном Эйхе фон Репковым, оно отразило особенности развития правовой мысли Германии, а также традиционные институты германского вещного, обязательственного, наследственного, уголовного, процессуального права. Уже из первой статьи сборника видно, что его составитель стремился оттеснить служителей церкви от рассмотрения мирских споров и правонарушений.
В стихотворном прологе к «Саксонскому зерцалу» говорится, что оно должно отражать институты действовавшего в то время локального права Саксонии, «как образ женщины – зерцало» (так автор объясняет название документа). Зерцало состоит из двух частей: первая содержит нормы земского права, вторая – ленного. Подробно рассматриваются как основные институты земского права, распространявшегося на все население Саксонии, так и ленного права (права благородного, рыцарского сословия). По объекту регулируемых правоотношений земское право было шире ленного: его источниками являлись нормы обычного права, указы короля, предписания князей.
Часть статей «Саксонского зерцала» имеет конституционно-правовую природу, поскольку в них регламентируется порядок избрания германского императора князьями, среди которых ведущая роль принадлежит семи курфюрстам, и последующая коронация императора в Риме. Свою окончательную правовую регламентацию этот институт получит в «Золотой булле» 1356 г.
«Саксонское зерцало» дает представление о строгом делении жителей на свободных и зависимых, хотя были и промежуточные группы полусвободных лиц, выполнявших разные повинности. К тому же «Зерцало» подразделяет все население Саксонии на лиц, принадлежащих к рыцарскому сословию (так называемые щиты), и податное сословие – крестьянство. Рыцарство делилось по степени знатности на ранги.
В первой книге говорится о делении Германии на семь военных щитов. Первый щит принадлежал германскому королю, второй – духовным князьям (держатели ленов со скипетром), третий – высшим светским князьям – непосредственным вассалам короля (держатели ленов со знаменем), четвертый – вассалам князей (графам). Рыцари с пятого по седьмой щит находились в самом низу вассальной лестницы. К ним относились свободные господа (вассалы графов), их вассалы и, наконец, однощитовые рыцари. Эти разряды образовывали так называемое шеффенское сословие, так как судились они в шеффенских судах графов или маркграфов. «Зерцало» выделяет и различные категории крестьянства: свободные крестьяне – чиншевики, арендаторы, лично зависимые крестьяне (батраки и литы).
В «Зерцале» нашли правовую регламентацию различные виды феодального землевладения: свободное держание (аллод), рыцарское держание за службу (лен), различные виды крестьянского держания. Названы и различные виды ленов: имперские (церковные и знаменные), судебные и городские – принадлежавшие не конкретному лицу, а городу в целом, выступавшему в виде коллективного вассала. Одной из ярких особенностей ленного права средневековой Германии была практика обязательного пожалования леном. Держатель лена обладал целым спектром правомочий по отношению к нему: правом владения леном, правом пользования и распоряжения им (правда, последнее было возможно только с согласия сеньора). Право владения леном возникало после совершения торжественной процедуры наделения леном (инвеститура) или в результате давностного владения в течение одного года и одного дня. Право пользования леном заключалось главным образом в возможности получать с него доход, в том числе в виде чинша от зависимых крестьян.
В «Саксонском зерцале» регламентируются различные виды договоров: купля-продажа, личный и имущественный наем, хранение, заем и др. Как уже отмечалось, римское право не оказало существенного влияния на содержание этого памятника, поэтому следует обратить внимание на его специфически «германские» принципы и институты. В отличие от римского права по договору займа допускается возможность личной ответственности должника.
Подобно договорному праву, наследственное право основывается на правовых взглядах германцев. Так, в «Зерцале» отсутствует право наследования по завещанию. Последнее появилось позднее, во многом благодаря рецепции римского права. Яркой чертой германского наследственного права является отличие наследования по ленному и земскому правам. В то время как лен и военное снаряжение по ленному праву передавались согласно принципу майората ближайшему родственнику по мужской линии (как правило, старшему сыну), по земскому праву все имуществу делилось поровну между родственниками умершего. Исключение составляли так называемая женская доля, утренний дар, пожизненное пользование вдовы.
В значительном числе статей «Саксонского зерцала» рассматриваются вопросы преступлений и наказаний. Так, его вторая книга отразила складывающуюся в этот период в германском праве тенденцию к постепенному отходу от понимания преступного деяния как частного правонарушения, нанесения «обиды» конкретному лицу. Наиболее тяжкие преступления трактуются уже как общественно опасные деяния – «злодеяния» и грубые нарушения «мира».
Законодатель разграничивает преступления («злодеяния») и частные правонарушения. В то же время многие правонарушения, в том числе неумышленное убийство и убийство в случае необходимой обороны, телесные повреждения, по-прежнему рассматриваются как «обида» частного лица и за них предусматривается возмещение в виде уплаты вергельда.
Уголовные наказания были весьма суровыми. Если раньше за мелкие преступления виновный мог возместить ущерб путем уплаты штрафа (вергельд), то по «Зерцалу» санкции ужесточаются. Всякое выступление против императорской власти каралось смертной казнью (закалыванием). Смертная казнь полагалась и за воровство, если сумма похищенного превышала три марки. Разница между ночным и дневным вором состояла лишь в степени наказания. Первого полагалось повесить, второму – отрубить голову. Ограбление церкви, мельницы, кладбища каралось колесованием. За колдовство виновного надлежало сжечь на костре. Среди наказаний упоминаются вырывание языка, отсечение конечностей и другие членовредительства.
Между тем «Саксонское зерцало» получило признание не только в своей земле, но и далеко за ее пределами, способствуя становлению единой правовой традиции в германском праве. Авторитет этого памятника был столь велик, что в судах Германии на него продолжали ссылаться вплоть до начала XX в.
Многие положения «Саксонского зерцала» были впоследствии использованы в Магдебургском праве – сборнике норм городского права начала XIV в. В отличие от «Зерцала» магдебургские законы более детально определяли нормы, связанные с регулированием товарно-денежных отношений. Со временем на территории Германии стали повсеместно появляться сборники норм городского права. Городское право представляло собой важнейший признак городского самоуправления и свободы горожан: здесь исчезало деление на свободных и несвободных.
Городское право – это совокупность правовых обычаев и требований городских статусов, жалованных грамот, а также уставов цехов и гильдий. Это право городской общины (коммун во Франции, таунов и сити в Англии, бургов и штадтов в Германии) выбирать собственные властные учреждения, издавать законы, осуществлять суд над жителями, поддерживать порядок с помощью собственной полиции и ополчения. Важным признаком городского права считалось также получение от феодальных сеньоров (королей, герцогов, архиепископов) налоговых льгот и вольностей, записанных в грамотах (хартиях).
Таким образом, источниками городского права можно считать местные обычаи и вольности, законы (хартии, жалованные сеньорами), статуты городских властей, решения городских судов, реципированное римское право, ленное и каноническое право, а также торговое, морское, вексельное и цеховое право. Последнее предусматривало обязательность вступления в корпорацию; соблюдение заповедной мили (запрет на производство конкурентного товара вблизи города); штрафы за нарушение городского мира; применение от имени коммуны принципа талиона при посягательстве на личность.
Городское право оказывало поддержку развитию купеческого (торгового) права в рамках сотрудничества таких объединений городов, как ганзейские союзы, возникшие в позднем средневековье.
«Каролина» (по ее латинскому названию), или «Уголовно-судебное уложение Карла V», является крупнейшим памятником германского имперского права. Создание в 1532 г. этого, по существу, первого в европейском праве специального уголовно-процессуального свода было вызвано имперской судебной реформой. Кроме того, это была попытка изжить старые феодальные обычаи и унифицировать применение права хотя бы в уголовных делах, поскольку в их системном разрешении после Великой крестьянской войны 1525 г. имперская власть была наиболее заинтересована.
Основой будущей «Каролины» стал «Домовой судебный устав» Бамбергского епископства (1507). Впоследствии о необходимости составить имперский свод уголовных законов неоднократно высказывались депутаты рейхстага. Подготовленный текст свода был утвержден рейхстагом и опубликован 27 июля 1532 г.
Уголовное уложение подразделялось на две книги из 219 статей. В первой книге определялся общий порядок судопроизводства, возбуждения уголовных обвинений и, главное, жестко ограничивались основания, по которым можно было возбуждать конкретные обвинения, признанные правом. Во второй книге по строго логической системе классификации преступлений – от тяжких к наименее тяжким – определялись полагающиеся за них наказания. Попутно были отмечены возможные обстоятельства отягчения, смягчения или вовсе исключения уголовной ответственности.
В Уложении сделана попытка (не во всем последовательная) ввести уголовные репрессии в рамки законности. Это означало, что в случае непредусмотренных законами преступлений или обстоятельств судьи уже не могли прибегать к столь привычной в средневековье аналогии. Теперь они были обязаны запрашивать вышестоящие суды или юридические консультационные учреждения, среди которых приоритет был у университетов.
Характерно, что общие принципы правил оценки доказательств в Уложении в основном были заимствованы из постклассического римского права, в связи с чем справедливо говорят о романской основе «Каролины». Но оценка преступлений, система наказаний в большей мере восходили к традициям германского земского права и королевского законодательства.
Соотношение преступлений и наказаний определялось традиционно в зависимости от величины угрозы деяния сохранению королевского мира. Наиболее опасными представлялись прямые и злостные нарушения королевского мира:
а) измена;
б) нарушение общественного порядка (поджоги, разбои, бунт, бродяжничество);
в) преступления против правосудия;
г) посягательства на церковь и религиозный порядок, включая и преступления против нравственности или семейных устоев (богохульство, колдовство, кощунство);
д) тяжкие, злостные, повторные посягательства на личность или имущество, в которых выявлялся неисправимый характер преступника.
К менее опасным преступлениям относились посягательства на личность или имущество, причем незначительные либо неумышленные.
Критерием злостного и особо опасного преступления считались его направленность и размер причиненного или возможного ущерба. Так, за измену предписывалось увеличить наказание, если она «могла причинить великий ущерб и соблазн, касаясь страны, вреда, собственного господина, одного из супругов или близких родственников». Доведение преступления такого рода до полного завершения («Каролина» выделила особо покушение на преступление) не было важным: критерий состоял и в обнаруженном злом умысле. Покушение наказывалось наравне с действием.
Уложение едва ли не впервые (после римского права) детально квалифицировало разные виды пособничества, различив: 1) помощь в подготовке совершения преступления подготовкой условий, оружием, снаряжением; 2) прямое соучастие и 3) укрывательство.
«Каролина» сохранила почти все применявшиеся в земском праве наказания:
- смертную казнь – отсечение головы, повешение, утопление, колесование, четвертование, сожжение, погребение заживо;
- членовредительство – урезание языка, отсечение руки и т.п.;
- болезненные наказания – порка розгами;
- изгнание из государства;
- шельмование – выставление у позорного столба в железном ошейнике;
- штрафы.
Если преступление было особо злостным, то и наказание квалифицировалось особо: мог назначаться определенный вид смертной казни либо предписывалось «волочить преступника к месту казни, терзая его клещами». Для выбора вида смертной казни критериями служили как религиозные, так и фольклорные представления о судьбах душ (например, женщин – злостных преступниц полагалось топить в реке).
Выбор наказания полностью отдавался на усмотрение судьи (принцип широкого судейского усмотрения), на него влияло не только содержание преступления, но и социальное положение преступника. Так, в случае кражи полагалось «в еще большей степени учитывать звание и положение лица, которое совершило кражу». К обстоятельствам, смягчающим ответственность за совершение преступления, были отнесены: неловкость, легкомыслие, малолетство (до 14 лет), состояние «прямой голодной нужды». Освобождали даже от ответственности за убийство в состоянии крайней необходимости и (с оговорками) при необходимой самообороне. Нередко назначение наказания было совокупным.
Судебный процесс по уголовным делам был в «Каролине» строго регламентирован и формализован. Почти для всех видов преступлений давались точные указания, по каким уликам или сведениям можно было начинать дело. Не всегда они были правовыми (например, можно было начать следствие, узнав, что подозреваемый – «отчаянный и легкомысленный человек с дурной славой»), но всегда четко определенными. Уголовное дело могло начаться по жалобе истца против конкретного человека; судом в инквизиционном порядке по «сведениям»; по подозрению.
За недоказанное следствием обвинение частное лицо (истца) ждало наказание. Возбуждение дела ex officio судьей могло караться, только будучи заведомо незаконным.
Разбор дела проходил несколько стадий. На первой (следствие) вначале доказывался факт преступления, а уже затем виновность конкретного лица. На второй стадии (собственно суд) выносился приговор, который мог быть и обвинительным, и оправдательным. При неполной доказанности обвинения практиковалось вынесение приговора об «оставлении в подозрении».
Основным видом доказательства считались показания двух-трех свидетелей (один свидетель признавался полудоказательством). При совпадении показаний допускалось выносить приговор, даже если обвиняемый не сознавался. В большинстве других случаев при косвенных доказательствах (одном свидетеле, порванной одежде преступника, его дурной славе и т.п.) можно было начинать следствие, но нельзя было выносить обвинительный приговор.
В подобных случаях обвинение нуждалось в допросе обвиняемого под пыткой – как для получения сведений о преступлении, так и для признания им вины и раскаяния. Пытку предписывалось не применять по недостаточным уликам. Показания, полученные под пыткой, должны были быть повторены, а также содержать только проверяемые факты. Самой процедуры или регламентации судебной пытки Уложение не давало.
Между тем в отличие от церковного инквизиционного процесса, где от обвиняемого требовалось только подтверждение сказанного судьей и раскаяние, «Каролина» предписывала суду позволять обвиняемому рассказывать самому о случившемся. Уложение 1532 г. в ряде статей также стремилось изжить особо застарелые феодальные обычаи (например, конфискацию имущества, ставшего поводом для преступления).
Таким образом, своевременность и определенная прогрессивная роль «Уголовно-судебного уложения Карла V» в деле систематизации уголовного права и процесса в «Священной римской империи германской нации» безусловна. Однако для германских государств «Каролина» стала скорее юридическим эталоном, чем строго применявшимся законом. С XVII в. в отдельных германских государствах начинают создаваться свои своды земского права (в Пруссии – Landrecht 1620г.), ставшие реальной основой локальной юстиции.
[1. С. 308-339; 2. С. 239-252; 1-7; 11; 12; 15; 20; 22]
Контрольные вопросы
1. Особенности децентрализации средневековой Германии.
2. Право средневековой Германии: вещное, обязательственное, семейное, наследственное, уголовное и процессуальное.
3. Правовой партикуляризм в средневековой Германии.
| Предыдущая |