🤔 Вы же наверняка задумывались, как помочь своей половинке зарабатывать больше? Но что делать, если во всех этих маркетингах и процедурах не разбираешься от слова «совсем»? Мы нашли выход — это сервис VisitTime
Чат-бот для мастеров и специалистов, который упрощает ведение записей:
— Сам записывает клиентов и напоминает им о визите
— Персонализирует скидки, чаевые, кешбек и предоплаты
— Увеличивает доходимость и помогает больше зарабатывать
А еще там первый месяц бесплатно, поэтому лучшее, что вы можете сделать сейчас — установить или показать его своей принцессе Всё интуитивно понятно и просто, достаточно нажать на этот текст и запустить чат-бота
И.З. Фархутдинов
Международное инвестиционное право и процесс
Учебник. - М.: "Проспект", 2010.
| Предыдущая |
Глава 12. Разумное государственное вмешательство в международный инвестиционный проект: правовые последствия (на примере международной арбитражной практики)
12.3. Юридическая природа института контракта с участием государства
В рамках исследования правовых последствий мер дополнительного государственного вмешательства в международный инвестиционный проект требует специального рассмотрения вопрос о юридической природе института контракта с участием государства. Поэтому в целях обозначения четких, насколько это возможно, юридических параметров мер разумного государственного вмешательства в международный инвестиционный проект следует особо рассмотреть правовое содержание института контракта с участием государства. Начнем с того, что иностранная инвестиционная деятельность, проистекая на чужой территории, тем самым подпадая под суверенитет иностранного государства, объективно подвержена определенным рискам. Поэтому международные инвестиционные отношения в силу своей особой юридической природы не могут быть отрегулированы только национальным правом.
Не где-нибудь, а именно в международном инвестиционном праве юридический механизм защиты иностранной собственности сформировался раньше, чем его национальный аналог [554]. Уже на заре зарождения правоотношений в данной сфере иностранный инвестор вынужден был прибегнуть к защите своего государства, что обеспечивалось прежде всего на двусторонней межгосударственной основе. А это прерогатива международного права, которое обеспечивает необходимую безопасность для иностранного инвестора, в том числе тем, что оно определяется консенсусом государств, а не практикой отдельного государства. Кстати, именно в этом заложена сила международной нормативно-правовой системы. В данном случае главным является то, что международное право содержит основополагающие принципы осуществления государственного суверенитета в конкретных договорных инвестиционных отношениях.
Институт контракта в глобализирующемся мире выступает универсальным договорно-правовым средством, без которого невозможно представить международное инвестиционные отношения. Между тем международные контрактное право в системе международного частного права остается недостаточно разработанным, поэтому, надо полагать, и малопонятным. За последнее говорит, например, то обстоятельство, что нередко юристы общей квалификации обосновывают свою позицию ссылкой на ст. 26 Венской конвенции о праве международных договоров, когда речь идет о конкретных хозяйственных контрактах с участием государства как равноправного гражданско-правового партнера, тогда как данная конвенция регулирует отношения сугубо между государствами.
Необходимость в прямом сотрудничестве между государством и иностранным предприятием часто может возникнуть в целях эксплуатации и разработки энергетических ресурсов. В значительном числе случаев такое сотрудничество осуществляется на контрактной основе. У многих государств не всегда есть все необходимые технологические мощности или финансовые ресурсы, и они должны часто обращаться к частным предприятиям, включая иностранных инвесторов. Частные предприятия в энергетической области - это обычно транснациональные корпорации, действующие в различных районах мира. ТНК принимают свои решения, касающиеся инвестиций, на основании имеющейся в их распоряжении глобальной информации и с учетом возможностей использования доступного капитала и технологий, что мы видим на примере "Сахалина-2".
Поэтому привлечение иностранных инвестиций в области добычи полезных ископаемых, как правило, предполагает заключение контрактов между принимающим государством и компаниями из других государств или их филиалами, дочерними обществами и т.д. Условия контрактов могут быть облечены в разные формы. Эксплуатация природных ресурсов часто носит, как особо говорилось выше, характер СРП или концессии, предоставляемой государством иностранному инвестору.
Контракт - это наиболее надежный инструмент осуществления экономического сотрудничества в любом современном обществе. Кроме того, договорное право обычно связано с рядом глубоко укоренившихся социальных и правовых ценностей, лежащих в основе организационных структур современного общества. Без института контракта трудно обеспечить юридически обязательное обещание и опору на договорную обязанность в отношениях между членами общества, а также при планировании будущих шагов.
Вызывает удивление, что юридический принцип pacta sunt servanda часто воспринимают как один из руководящих принципов для выработки определений, относящихся к обязательной силе контрактов. Между тем участие государства в гражданско-правовых отношениях само по себе не дает права переносить возникшие правоотношения в плоскость международного (публичного) права. Здесь возникает совершенно другая юридическая ситуация, которая может быть разрешена только международными частноправовыми методами, т.е. нормами международного частного права. Не случайно условия хозяйствования такого рода нашли особую регламентацию в других странах (административные контракты в континентальном праве; публичные контракты в англо-американском праве).
Со времен утверждения древнеримского права, ставшего фундаментом двух ведущих правовых систем (континентальной и англосаксонской) принцип pacta sant servanda является общепринятым. Но тем не менее следует констатировать, что все национальные правовые системы, признавая данный принцип, по-разному раскрывают его. Например, неодинаково трактуют континентальное и общее право условия в отношении имеющихся средств возмещения ущерба при нарушении контракта. Первое предусматривает конкретные меры в качестве главного средства возмещения ущерба, в то время как второе допускает денежное возмещение.
Для теории и практики международного инвестиционного права и процесса имеет важное значение то обстоятельство, что в большинстве национальных правовых систем так называемые правительственные контракты имеют особый статус. Их специфика, например, заключается в том, что зачастую правительства сохраняют за собой особые полномочия по установлению юридических норм, регулирующих доступ и деятельность иностранного инвестора на своей территории, например, путем изъятий из национального режима, которые создают особые условия для иностранных инвестиций. В этих целях принимается специальное инвестиционное законодательство, призванное как поощрять приток иностранного капитала, так и обезопасить национальный рынок от его возможного отрицательного влияния.
Российская Федерация и ее субъекты нередко вступают в регулируемые гражданским законодательством отношения с участием иностранных юридических лиц, граждан и государств. В этой связи возникает вопрос о статусе, в том числе об ответственности Российской Федерации в таких отношениях. Касается он не только России, но и любого другого государства.
Государства свободно вступают в международные рыночные отношения, сами выбирают партнеров, заключают с ними различные сделки. Стабильность, эффективность функционирования мирового рынка не в последнюю очередь зависят от дисциплинированности государств, непререкаемого следования взятым ими обязательствам. Но не так уж редки ситуации, когда государства не выполняют свои обязательства и возникает вопрос о том, как понудить их к этому и как быть с их ответственностью.
В международном праве и национальных законодательствах имеются две основные тенденции. Одна исходит из того, что и во внешнеэкономических, торговых отношениях государство выступает не рядовым субъектом, а сувереном, обладающим в силу данного обстоятельства определенными льготами, преимуществами перед другими субъектами. В подобном подходе, несомненно, заинтересованы многие государства. Вторая тенденция - прямо противоположная. Она отражает позицию иностранных партнеров данного государства, заинтересованных в своем юридическом равенстве со всеми независимо от того, являются ли они государствами или иными субъектами права.
Какой тенденции придерживаться или балансировать между ними - вопрос для государства не только и не столько экономический, сколько политический. Право - лишь внешняя юридическая форма, отражающая достигаемый здесь компромисс. Первая тенденция последовательно проводилась в СССР. Фактическая монополия государственной собственности в сочетании с государственной монополией во внешней торговле заранее ставили Советское государство в привилегированное положение не только внутри страны, но и в экономических контактах с иностранным "элементом". Это служило серьезным тормозом для развития как внутренних, национальных, так и международных экономических связей.
В мире существует и иная практика. В США, например, принято подразделять гражданско-правовые договоры на три группы. Первая: договоры непосредственно между самими предпринимателями, они меньше всего подвергнуты государственному воздействию, в отношении их преобладает саморегулирование. Вторая: договоры потребительские, заключаемые предпринимателями с гражданами-потребителями, здесь вмешательство государства значительно больше и направлено оно главным образом на защиту прав потребителей. Третья: договоры, в которых так или иначе участвует государство в лице своих полномочных органов и организаций. В этих гражданско-правовых отношениях урегулировано буквально все, так как государство с помощью норм права устанавливает правила своего собственного поведения.
Государство, заключая как частное лицо инвестиционное соглашение, имеющее гражданско-правовую природу, принимает на себя помимо частноправовых обязательств обязательства публично-правового характера как субъект публичной власти. Так, согласно оговорке о невмешательстве принимающее государство обязуется не изменять в одностороннем порядке условия инвестиционного соглашения и не прекращать его в одностороннем порядке. Например, ст. 17 Федерального закона "О соглашениях о разделе продукции" установлено, что изменения в соглашении допускаются только по согласию сторон. Далее сказано, что "условия соглашения сохраняют свою силу в течение всего срока действия".
Оговорка о невмешательстве, закрепленная в инвестиционном соглашении волей сторон, носит обязательный характер, более того, она не имеет обратной силы.
Международно-арбитражная практика признает это особое условие безответным: договорной отказ государства-реципиента от одностороннего прекращения и изменения инвестиционного соглашения означает, что государство не вправе ее отменить даже в силу собственного суверенитета.
Данная оговорка, включенная в договор, которая установила преимущество условий договора по отношению к существующим и будущим национальным нормам, была признана действительной арбитражным решением по спору между компаниями Sapphire International (Канада) и National Iranian Oil Company, выступавшей от имени правительства Ирана [555].
Правовое уравнивание статуса иностранного инвестора и государства, как двух участников инвестиционного контракта, в определенной мере можно рассматривать как самоограничение суверенитета. С другой стороны, государство как носитель суверенной власти имеет право на суверенные действия. Отказ от таких прав недействителен в силу суверенитета государства. К примеру, в п. 11 разд. IV Руководства по регулированию прямых иностранных инвестиций МБРР установлено, что "государство может в одностороннем порядке прекратить, изменить контракт или иным образом избежать ответственности по контракту, заключенному с инвестором, осуществляющим прямые иностранные инвестиции, на иных, чем коммерческие, основаниях, т.е. когда речь идет об актах государства как суверена, а не как договаривающейся стороны".
Государство - как не просто одна из договаривающихся сторон, а особая договаривающаяся сторона, в этом смысле государства играет несколько ролей. Государство может не только выступать в качестве договаривающейся стороны в транснациональном экономическом сотрудничестве, но оно может также выступать в качестве хранителя государственных интересов. При определенных условиях государства признаются национальным и международным правом в качестве обладателя правомочия и власти в последней инстанции. Государства могут, используя свои законодательные полномочия, принимать законодательство, которое может влиять на права, касающиеся частной собственности и договорных прав иностранных инвесторов.
Международное сотрудничество многообразно по формам, сферам осуществления, реализуется различными видами субъектов, среди которых выступают и государства. Причем нередко последние не только выступают в качестве субъектов властных отношений, т.е. межгосударственных отношений публично-правового характера, регулируемых международным правом, но и вступают в цивилистические отношения имущественного либо неимущественного порядка, являющиеся международными частноправовыми отношениями и подпадающие под действие международного частного права. Тут и возникает вопрос о юридических рамках иммунитета.
| Предыдущая |